Корова - Страница 107

107

– Успокойся, а то опять заболеешь, – поправила ему воротник Людмила.

– У меня такое чувство, что над нами всеми просто посмеялись, – продолжал сокрушаться отец. – Над тобой вот, посмеялись, над твоим поколением. Ты молодая была, на каждом шагу пьянство пропагандировалось и мерзости разные. Никто этому не противостоял даже. Политики не стеснялись в дымину перед народом появиться, чтобы пообещать прибавить к нищенским зарплатам по два цента. Теперь они в патриоты затесались и рейтинги строят на обещаниях поддерживать молодые семьи в рублёвом эквиваленте. Как конёк у них: обмолвился о молодых семьях – повысил себе рейтинг. А почему, когда ваше поколение было молодым, семью объявили ханжеством, а основой линией поведения для русского человека пропаганда насаждала пьянство, проституцию и инфантильность? Почему в годы вашей юности никто не заступался за институт семьи? Теперь после многолетней дискредитации семейных ценностей хотят воссоздать культ семьи, когда невесты состарились, а женихи спились. Улавливаешь, доча, какой над нами эксперимент учинили? Вот эта Аида тут разгуливает, а через двадцать лет внуки её будут ходить да важно на тебе поглядывать. И никто за тебя не заступится. Потому что не будет у тебя внуков. Да если бы и были, то больше за твоей спиной от жизни прятались бы, а не защищали тебя…

– Батя, да прекрати ты эти стенания! Я на вас, на сильный пол, не перестаю удивляться. Вы все пьёте-пьёте по тридцать лет, пропьёте самые деятельные годы жизни, потом протрезвеете, всмотритесь в жизнь и возмущаетесь, что она не по вашим представлениям развиваться стала. А надо было участвовать в жизни, а не в пьяном тумане сидеть.

– Так я и говорю, что над нами всеми специально такой эксперимент провели, вот мы и спились. Мы же не знали, как соблазнительно для недоразвитых умов всё то, что отвергается правилами приличия. Никто ведь не говорил, что настоящий немецкий, армянский или ещё какой мужик должен пить. Именно на русских была пропаганда направлена, вот я и… того. Поддался. Той рекламы уже нет, а у меня в голове до сих пор её слоганы вертятся, засели в памяти, как зазубренные занозы: «Лучше пиво в руке, чем девица вдалеке», «Пей больше пива – будешь жить красиво!», «Если ты настоящий мужик, то смело пей коктейли Бзик!». Или ещё такой был призыв: «Не слушай своих домочадцев ораву – если ты мужик, то имеешь право!». Во как! Как же тут было не спиться? Маркетологи сделали образ пьяницы очень привлекательным и симпатичным, а зритель не был готов к такой атаке. Телевидение должно прививать людям хороший вкус, а не бомбардировать рекламой антисоциального образа жизни. А ведь иные вообще весь день в ящик пялятся, даже на работе! Ты представляешь, какие это опасные люди, как у них мозги закомпостированы?

– Скажешь тоже: эксперимент, опасные люди… Как будто до рекламы никто не пил, – усмехнулась Люда. – В советское время не было рекламы, а пили будьте-нате, целые предприятия останавливались. Так уж все и спились от этой рекламы? Мы же с мамой не спивались, хотя тоже эту сивушную рекламу видели.

– Вы не спивались, потому что вы женщины, а женщина должна быть мудрее мужиков.

– А рекламное воздействие для всех одинаково, как и радиация. Оно не различает людей по полу или возрасту. В пивной рекламе и женщин показывали, и многие спились: к нам в больницу даже школьниц с алкогольной интоксикацией привозили. Но насильно-то в рот никто никому не лил. Иному человеку и налей пойло в чашку, а он пить не станет. Зачем свою жизнь на эту глупость тратить? Если у человека есть цель в жизни…

– В том-то и дело, что нет ни у кого этой цели! Мы же всё по команде делать приучены. Даже эти патриоты липовые по команде ими стали, а не по своим внутренним убеждениям. Таким пустоголовым легче всего компостировать мозги, потому что введение новой информации проходит легче и успешней. А индивидуальный разум встречает «в штыки» то, что опровергает его убеждения и противоречит уже имеющейся информации. Современный человек получает море взаимоисключающей информации, и это не может безобидно пройти для его здоровья, как психического, так и физического. Ему показывают в новостях, как горит Анталья и тут же после выпуска новостей он видит рекламу туроператора, который его зазывает в эту самую Анталью «сладкими обещаниями рая». Ему говорят, что коммунизм – это зло, а его безоблачное детство помнит, что в советское время не было десятилетних наркоманов и одиннадцатилетних проституток. Но нас никто не научил критическому мышлению, само-сознанию, через которые надо пропускать информацию, которая исходит извне – из СМИ, из уст авторитетных личностей, из подворотни. Поэтому люди в нашей стране по многолетней привычке воспринимают средства массовой информации как рупор правды и власти. Хотя даже власть не имеет никакой власти над этими СМИ, как и над всем остальным. Но людям всё так же кажется, что если что-то показывают по телевизору или пишут в газетах, то это угодно власти, а значит и правильно. На самом деле, оказывается, любая книга или фильм нуждаются в критическом отношении к их содержанию со стороны читателя или зрителя. А без такого отношения вообще никаких книг читать и фильмов смотреть не следует.

– Что ж, теперь и телевизор нельзя смотреть?

– Почему нельзя? И можно, и нужно, но при этом видеть механизмы компостирования мозгов. Реклама не только предлагает мыть голову шампунем. Она ко всему прочему формирует манеры, стиль поведения, образ мыслей. Покажут какую-нибудь профурсетку, которая балаболит по мобильному телефону ни о чём двадцать пять часов в сутки, а завтра все, у кого своего ничего нет, ей уже подражают. Ведь никто не умеет оценивать данные, анализировать их, проводить собственное умственное рас-следование и самостоятельно выяснять, что лежит в основе любой ситуации. Всё делается по команде, пинком под зад, как и при тоталитарном режиме. Вот один итальянский учёный пишет, что модель читателя, слушателя и зрителя за многие века совершенно не изменилась. Люди, как и прежде, слушают невнимательно, читают невдумчиво, смотрят рассеянно. Следовательно, с читателем-зрителем-слушателем можно играть, водить его за нос и при этом заставлять сотрудничать с тем, что он видит или слышит. Нам бы надо научиться отделять зёрна от плевел, а мы после информационного голода за Железным занавесом стали уплетать всё подряд. И мнения крупнейших авторитетов, и тех, кто ими только прикидывался, и откровенных шизофреников, которые только и умеют, что поражать воображение людей каким-нибудь неожиданным подходом и воззрением. Поэтому нашу молодёжь сейчас так легко увлечь в экстремистские организации, а тех, кто постарше – в секты какие-нибудь. Полное неверие и патологическая доверчивость – это одно и то же. И то, и другое – плохо. Нужен навык критического мышления, а мы им не владеем совершенно. Вот, какой-то вождь молодёжной партии опять всех на баррикады зовёт в связи с мордобоем в Таллинне. Сам-то не полезет: щенков молодых туда бросит, чтобы их там на штыки насадили. А щенки и рады, что хоть куда-то их позвали. Не на пьянку, так на баррикады – им всё равно. На самом деле тот, кто сейчас активней всех размахивает патриотическим флагом, менее других любит свою страну. Просто лозунги патриотизма сейчас стали наиболее популярными и востребованными обществом. Россия соскучилась по национальной гордости и державному величию, как немцы перед приходом Гитлера. России последние двадцать лет дудели в оба уха, что она самая худшая из всех стран мира. И теперь под флагом патриотизма толпу можно повести куда угодно: хоть в пьянство, хоть в половую распущенность, хоть в семейные ценности.

107